словами Ланса, потому что своих слов нет

26.06.2012 в 01:54

Пишет  Lance:

Так плохо, что хорошо.
Удивительное все-таки это ощущение - когда возвращаешься в город и следующие два дня не вполне понимаешь, в каком ты мире.
Когда тебя переехало асфальтовым катком, кишки размотало по ёлкам, когда тяжело и плохо, внутри всё болит и плачет, - а ты счастлив.
И не хочешь, чтобы это проходило. И жить с этим не можешь тоже. И просишь в пустоту, чтобы только отпустило побыстрее, потому что невыносимо это.
И засыпаешь с мыслью: не хочу, не хочу, чтобы заканчивалось, пожалуйста, не надо.

Есть все-таки в ролевых играх что-то нездоровое. -) Каждый раз знать, что потом - будет плохо, будет очень плохо, - и всё равно кидаться в омут головой. Знать, что деролинг будет резать по живому, знать, что из тебя всю душу вынет это состояние, когда и не деролиться нельзя - крыша съедет, и деролиться не хочется так, что хоть на стену лезь, - и тем не менее, блядь, лезть и лезть на эти грабли с упоением и восторгом, а потом сидеть примерно как я сижу с момента, как проводил в воскресенье баронессу на поезд, - с остекленевшим взглядом в одну точку и с кастрюлей глинтвейна, от которого не пьянеешь.

---

возвращенеи в Талиг

Не войти два раза в одну реку, не вернуться два раза в один и тот же город. Меня встретил совсем другой Талиг и другие люди. Я как будто выпал из прежней жизни, оказался на обочине. Всегда смеявшийся над теми, кто женат на политике, я вдруг оказался на их месте.
Смятение... Это слово, которое полностью описывает моё состояние в те дни.
Коронация Елены, теперь уже Оллар. Ричард Окдел и Генри Рокслей, отказавшиеся приносить присягу. Неужели это я пытаюсь насмешничать над ними? Неужели это я так рьяно критикую политику Окделлов в Надоре, а затем арендую у Ричарда часть его земель, чтобы заняться добычей стали? Не верю, не хочу верить! Прежний Марсель не был таким расчетливым и холодным, он ко всем людям относился без неприязни! Но забыты карты и победы на любовном фронте. Я помогаю участникам заговора против Штанцлера, обыскиваю его кабинет, лжесвидетельствую, заставляю юного Окделла предавать свои идеалы…
Талиг, сколько предательств, сколько подлости совершено во имя любви к тебе? Сколько разорванных отношений, сколько растоптанных судеб! Мне страшно. Я пытаюсь найти поддержку в тех, кого считал своими самыми близкими людьми.
Шарлотта, которая была для меня ближе всех братьев вместе взятых. С которой мы всегда придумывали шалости. Милая сестра, переодевавшаяся мальчиком, которую я представлял всем, как нашего дальнего родственника. Зелёно-чёрное платье, которое я всегда краем глаза ловил на любом балу. Моя милая маленькая сестрёнка теперь жена. Она ведет хозяйство и ждёт мужа, возможно, скоро она станет матерью. Шарлотта, сердце моё, чуть не погибшая во время восстания в Сэ. Шарлотта, чей роман с Лионелем я так решительно прервал. Ради сохранения её чести, ради того, чтобы Савиньяки позаботились о моей сестре. Да какая разница, ради чего?
Дженнифер Рокслей, которая всегда была моим другом, которая относилась ко мне с голубиной нежностью, которую я готов был защищать от всего мира. Ничего не изменилось между нами, просто я увидел её глаза в тот миг, когда она смотрела на своего упрямого, безрассудного, бескомпромиссного мужа Генри. Она была готова пойти с ним до конца. Даже в Багерлее. Дженнифер никогда не смотрела ТАК на меня.
Марианна, всегда казавшаяся мне такой легкомысленной и красивой. Просто фарфоровая кукла, а не женщина. Марианна, которая неожиданно оказалась такой хрупкой и трогательной, такой живой и настоящей. Марианна, невеста Лионеля Савиньяка.
Арно, друг детства, с которым всегда легко и весело. Кто всегда будет смотреть на мир глазами честного, благородного, справедливого мальчишки. Никогда не забуду, как он смотрел на меня, когда я уговаривал его лжесвидетельствовать против Штанцлера. И то, с какой болью он сказал мне: «Давай я лучше пойду и застрелю его». Как, как я могу после этого мечтать о дружбе? Нет и нет.
Никто и никогда не увидит больше Марселя настоящим. Я буду еще не раз выставлять себя смешным и нелепым, буду литрами пить вино и рассуждать о женщинах и новых рубашках. Лишь бы больше никогда не дать заметить под этой маской меня настоящего, невидеть такого горького разочарования. Помнится, я клялся в том, что никогда не стану похожим на Рокэ. А теперь учусь у него. Учусь держать лицо и казаться безрассудным. Я очень прилежный ученик.
Я смотрю на закат до рези в глазах, до боли, до слёз. И мне больше не страшно выглядеть сентиментальным дураком. Не страшно казаться неуклюжим, немужественным, боящимся вида крови, не умеющим плавать. Не страшно, что надо мной снова будет по-доброму потешаться Катарина, которая намного более стойко переносила тяготы походной жизни.
Мне страшно, что прежний Марсель умер, а этот, новый, мне совершенно не нравится. Смелый, дерзкий, расчетливый. Он может быть сильным человеком, может вызывать восхищение (и ещё будет, я уверен). Но он не стоит любви.

- Я слишком стара для Вас, - говорит Арлетта.
- Ваш возраст – это только достоинство, Ваша мудрость восхищает меня.
- На мне останется весь Талиг в отсутствие Алвы и сыновей.
- Политика – не женское дело, Вы сами говорили это. Вам нужен тот, кто снова поможет Вам почувствовать себя женщиной.
- Что скажет Бертрам?
- Меня не страшит гнев отца, я уверен, что смогу объяснить ему всё. И гнева Лионеля я тоже не боюсь, - я шалею от собственной дерзости, кажется, я краснею.
- Но я не люблю Вас.
На это мне возразить нечего.
Перед войной все спешат обручиться, чтобы было, к кому возвращаться. Даже Алва, даже суровый комендант Багерлее. И только Марсель, любимец женщин, мнивший себя самым удачливым из мужчин, оказался вдали от этой любовной суеты. Лишний.
Я лишний в столице. Моё место там, на войне. Где нужно просто чётко исполнять приказы. Где нет места тонким материям.
Листок оторвался от дерева, полетел, влекомый ветром, и упал на чужую землю.

---

первые дни на пути к Кэнналоа, невысказанные мысли Марселя

Я думал, что в
походе мне будут сниться милая Шарлотта и братья, но снится совсем не то.
Снятся балы, постоянно – балы, схемы танцев, грохочущая музыка.

Когда я впервые
попал на бал? Кажется, лет в одиннадцать. Сбежал от тетушки Энн (куда ей
уследить за четырьмя резвыми детьми одновременно!) и пробрался в зал. Спрятался
за портьерой и жадно наблюдал за танцующими. Я был ошеломлен и ослеплен. В
свете сотен свечей зал казался залитым янтарем, а пары скользили по паркету так
легко, будто не касались ногами земли. Пахло живыми цветами и каким-то
странным, волнующим, чувственным ароматом, то которого вставали дыбом волосы на
затылке. Но не успел я в подробностях рассмотреть происходящее, как тяжелый
бархат, скрывавший нишу, в которой я прятался, приподнялся, и прямо передо мной
возникло очень красивое женское лицо. Оно было не похоже на женские лица,
виденные мной ранее – бледные, словно фарфоровые, святящиеся изнутри. Оно было
живым, таким же живым и милым, как лицо моей ненаглядной сестры Шарлотты –
минимум косметики, естественный легкий румянец и нежный пушок на щеках, как
будто на персике. И глаза… два больших-больших карих глаза.

- Неудобно,
наверно, весь вечер провести в нише. Вот, я принесла тебе разбавленное вино и
шоколад. Не переживай, я никому не скажу, что ты здесь.

Я не мог ответить
– язык прилип к небу. От женщины пахло именно тем самым дразнящее-чувственным
ароматом, который заставлял мое сердце скакать, как зайца по весне. Мне до
безумия захотелось коснуться плеча незнакомки, но она уже опустила полог и
пропала среди танцующих.

Я видел ее еще
несколько раз, особенно долго, когда Играли в «Живые картины».

Для живых картин
выбирали несколько сюжетов, хорошо известных всем присутствующим: религиозных,
литературных, исторических, мифологических или сказочных, например "Уход
Абвениев" или «Свадьба Оллара».
Затем распределяли роли. Делали декорации, обходясь подручными средствами:
вместо декорации вешали драпировку, костюмы сводили к нескольким деталям—
плащу, короне и т.п. Во время представления участники живой картины под музыку
выходили на сцену, располагались группой, соответствующей сюжету, и по команде
замирали в полной неподвижности — как на картине. Через минуту по новой команде
позы менялись, и возникала новая сцена на тот же сюжет, а потом еще раз. В то
время я не усердствовал в учении, поэтому не могу точно сказать ,какие именно
картины представляли присутствовавшие. Но смотрелось это замечательно!

А после бала,
когда слуги убирали залу, выметая из нее кусочки кружев, смятые оторвавшиеся
цветы, блестки и перышки, я нашел среди этого мусора атласную желтую ленту, ту
самую, которая была в волосах моей спасительницы, ставшей моей музой на долгие
годы.

Мне часто снится
тот бал. Это позже были скучные этикетные правила. Часто – зарифмованные для
лучшего запоминания.

Старайся, чтоб
твой нос был свеж и чист;

Не фыркал, не
сопел, не издавал бы

свист, старайся за
столом так руки держать,

Чтоб платья дам не
замарать.

А тогда все свое
детство я мечтал скорее вырасти, чтобы вести в танце свою даму. Иногда мне
кажется, что я увлекся красавицей Марианной только потому, что она была как две
капли воды похожа на ту незнакомку с карими глазами.

Ах, женщины! Я
могу думать о них бесконечно. И эти мысли скрашивают все неудобства походов.

Милый, понимающий
батюшка! Он очень рано разрешил мне присутствовать на балах, но я до сих пор не
могу насытиться ими. Как же я надеюсь, что в Кэнналоа будет бал! Рассказывают,
что кэнналийки все на вид красавицы, да и нравов придерживаются свободных. Дай
Создатель, чтобы это было так! Ведь Алва наверняка не останется доволен, если у
меня возникнет скандал с родственниками какой-нибудь незамужней красотки. А
уважение маршала для меня дороже, чем забава на один вечер.

Впрочем, стоит
отметить, что Рокэ вовсе не аскет. Возит с собой лучшее вино, так что вчера я
утешался бутылочкой Вдовьих Слез.

---

письмо от Марселя Валме Арлетет Савиньяк

*** письмо написано перед тем, как Марсель отправился с Рок Алвой в Кэнналоа для подготовки кампании в Фельпе***

 

Здравствуйте, Арлетта!

Мне и вправду очень жаль, что не удалось попрощаться с
Вами перед отъездом. Но я прекрасно понимаю, что Вам сейчас не до меня, ведь
скоро Ваши сыновья разлетятся в разные стороны, и Ваши мысли, желания, надежды
– вместе с ними. Каково это – быть матерью тех людей, кто определяет судьбы
Талига?

Вы не подумайте, что я – глупый ребенок, который решил
написать Вам по случайности, вовсе нет. Да и решение отправиться с Алвой на
войну – не случайность. Я давно мечтал об этом. Не о парадах и не о мундире. А
о ПРИКЛЮЧЕНИЯХ. О тех, о которых в
книгах пишут. Мне хочется испытать себя. Моя жизнь была такой радостной и
счастливой, наполненной всем тем, что было мне дорого. Но в какой-то момент
этого становится недостаточно.

Тогда, во дворце, помните? Я увидел Вас совсем другой,
чем раньше (Наверное, до этого я был слеп, ничем иным объяснить это не могу.).
Тогда, когда все искали выходцев, вы вбежали в зал с пистолетом наперевес,
решительная, смелая. И я сразу вспомнил, в какой строгости вы воспитывали
сыновей, как решали дела на Совете Меча, как держали судьбы Талига все это
время в своих руках, принимая весьма мудрые решения. Тот момент перевернул
многие мои представления о жизни. С одной стороны, мне стало жутко стыдно. С
другой – захотелось хоть немного времени провести рядом с Вами. Даже не для
того, чтобы научиться чему-то, а чтобы насладится тем внутренним светом,
который Вы излучаете. Чтобы впитать в себя вашу уверенность.

То предложение, которое я сделал Вам в шутку, Вы не
подумайте, я вовсе не хотел Вас обидеть. Да, сначала это было небольшое
развлечение для нас всех, уставших от событий последних дней. И никаких
серьезных намерений у меня не было. К тому же, я знал, что получу отказ. Но
когда Вы действительно сказали «нет», в моем мире снова что-то изменилось.
Изменилось и уже никогда не станет прежним. И я не жалею, даже наоборот.
Понимаете, мне в голову пришла мысль – а кому эта удивительная женщина вообще
может ответить «да»? Какими достоинствами надо обладать, чтобы она согласилась.
Нет, Вы не подумайте, Арлетта, я понимаю, что после Арно Вы уже не сможет
никого полюбить так же. И очень, очень рад, что Ваш брак оказался настолько
счастливым. Вы заслужили это счастье как никто иной. Наверное, ради счастья
Талига Вы пошли бы и на брак без любви. Но подумал я о другом. О том, что,
может быть, когда-нибудь Вы решите, что Вам интересно будет идти по жизни рядом
с каким-то человеком. С тем, кого Вы будете уважать, ценить. Может, только
по-дружески, все равно. Нелепая, пошлая мысль! Она пришла сама собой,
неожиданно даже для меня самого.

Умоляю, не смотрите на меня свысока. Я не выдержу
этого. Обидно до слёз. Вы - единственная женщина, чьим мнением я так дорожу. И
так хочется расспросить Вас сразу обо всем, узнать Ваше мнение по поводу
политики короля и позиции кардинала, по поводу отношений Талига с Дриксен и
Гаунау. Но, наверно, мое время еще не пришло.

Знаете, Арлетта, я даже не надеюсь получить от Вас
ответ. Нет, конечно, получить его будет огромным счастьем, но счастьем
нечаянным. Для меня радость одно то, что Вы прочитаете мое послание.

Знали бы Вы, как мне не по себе! Ведь я впервые уезжаю
так далеко от Талига (поездки до родового имения и обратно не в счет). Впервые
у меня не будет под рукой личного парикмахера и портного. Пусть Вам сейчас
кажется это смешно, а меня приводит в отчаяние одна эта мысль. И только
любопытство помогает не думать постоянно о неудобствах походной жизни. Хотите,
я расскажу Вам о Кэнналоа, когда вернусь? Все-все расскажу, до малейшей детали.
Даже запишу для верности. Думаю, с Рокэ вообще скучать не придется. А можно, я
буду Вам иногда писать? В воздухе уже давно пахнет войной, и на душе у меня неспокойно.
Меня пугают перемены. Вам смешно? Смейтесь, я действительно нелеп. Но я – не
трус. Да, меня пугает война, пугают выстрелы, пугают лошади, пугает кровь. И
смерть тоже пугает. Но это не значит, что я стану отсиживаться под крылом у
батюшки. Знаю, все мальчишки в детстве мечтают быть похожим на Рокэ. Но я не
ограничусь мечтами. Я действительно стану. Я не готов признаться в этом хоть
кому-то. Но Вам почему-то не страшно признаться. Пусть не сразу – представляю,
какой это огромный труд! Иначе не смогу потом сам себя уважать. Нет, мне не
хочется стать какой-то заметной политической фигурой. Но, как ни странно, мне
хочется сражаться за мой Талиг. За то, чтобы безмятежно танцевать на балах и
пить вино всю ночь напролет, не думая о том, что на границах неспокойно. И еще немножко
за то, чтобы Вы спали спокойно, думая только о внутренней политике и не
волнуясь за жизни сыновей.

В общем, знайте, что я помню о Вас. Всегда.

Пусть Четыре Молнии падут четырьмя мечами на головы
Ваших врагов, сколько б их ни было.

Пусть Четыре Скалы защитят от чужих стрел, сколько б
их ни было.

Искренне Ваш

Марсель Валме.

---

невысказанные мысли, часть 2

Письмо... очередное письмо Арлетте Савиньяк. Почему именно ей? Почему не сестре и не отцу? Слишком много вопросов в моей бедной голове в последнее время. Но мне больше не хочется искать на них ответы.

Здесь - война, здесь каждый день умирают люди. Могу умереть и я. А мне не хочется умирать, я отчаянно хочу жить ,как никогда раньше. Почти каждую ночь мне снится Талиг - посиделки с Арно в трактире, карточные игры с Манриком, наши авантюры с шарлоттой и балы. О, это прекрасное ощущение, когда рядом с тобой танцует красивая женщина, от нее пахнет, как от весеннего цветка, а платье ее струится, как вода, глаза горят радостным возбуждением, и она смеется, показывая влажные жемчужины зубов... Ощущение жесткого корсета под моими руками и желание этот корсет сорвать, здесь и сейчас!

Все же есть на свете вещи неизменные.

Здесь война, а там Арлетта. Почему-то мне кажется, что именно она сможет меня понять. И я пишу ей о хрупкости этого мира и о цветущих каштанах. О военных операциях и о полководческом таланте Рокэ. О смерти и боли, о надежде. О политике и о том, как никто из нас не хочет умирать. Я не знаю, читает ли она вообще мои письма или хмурится и сжигает. Иногда очень хочется, чтобы читала. До слез хочется. А иногда - совершенно все равно. В письмах нет ни слова о том, как я восхищаюсь ей. Тем, как она танцует и как ведет себя на Совете меча, с каким достоинством, но без лишнего высокомерия она держится. Подобные письма я десятки раз писал другим дамам. Но не ей.

Да ничего мои письма не изменят, я знаю. И я - вего лишь глупый мальчишка, растерянный быстро сменяющими событиями, напуганный собственным стремительным взрослением. Да и кто из нас в эти дни не чувствует себя растерянным?

Надо мной подшучивают. Спрашивают, кто так преданно ждет моего возвращения из похода. Отшучиваюсь. Они все еще видят во мне того мальчишку, который наслаждался столичной жизнью. Несерьезного повесу. Пусть. Так даже лучше.

А самое интересно состоит в том, что меня никто не ждет. Сестра замужем, у отца еще трое сыновей. И никто по-настоящему не ждет. И так легко-легко от этой мыли. Ничьи мысли, ничья тоска не привязывают меня к этому миру.

 

 

---

Марсель Валме, мысли, которые не были высказаны вслух

Мне легко, мне совсем легко. Я ощущаю себя перышком, подхваченным ветром...

Этой весной я впервые задумался о политике. О политике и о Талиге. Та проповедь Сильвестра на утренней службе, слезы Катарины Ариго... смерть кардинала, выходцы, грядущая война. Я впервые ощутил, каким хрупким может быть тот мир, в котором мы живем. Цветущие каштаны и хорошенькие женщины, Черная Кровь, балы - как мыльный пузырь. Сильный порыв ветра - и он лопнет, лопнет... Где окажусь я сам? Ветер подхватывает перышко и несет его вверх, вверх...

И мне впервые в жизни стало по-настоящему страшно. Мне не было так страшно даже в раннем детстве, когда мы с Савиньяками ходили на кладбище, чтобы увидеть пегую кобылу. А стало так страшо, как после смерти матери, когда я впервые узнал значения слов "смерть" и "никогда". Я ощутил себя старшим, наследником Валмонов. Я понял, что ТА, прошлая жизнь, осталась далеко. И что теперь все изменится.

Надеюсь, Арно сумеет позабоиться о Шарлотте. Потому что у меня такое ощущение, что я не смогу сам заботиться о ней. Теперь мое серде отдано Талигу, миру, который я... люблю. Мне не нравится это слово - "люблю". Оно не отражает того, что я чувствую в действительности. Избитое, банальное.

Вино, карты, женщины. Все, как раньше. То, что наполняло мою жизнь раньше, становится лишь частью моей жизни. Не самой важной и не самой нужной. Все тот же мир, но теперь с другого ракурса, с высоты птичьего полета. Где люди, события, вещи становятся мелкими. Я так страдал, когда приходилось по три месяца проводить подле батюшки, рассказывать ему о столичных новостях. Почитал это неприятной обязанностью, чувствовал себя зверем в клетке. Смешно вспоминать!

А дальше - круговорот, череда событий, промелькнувшая быстро-быстро. И как будто все это было не со мной. Ветер подхватил перышко и понес его прочь, далеко-далеко. Война, поход, Алва.

 

---

о Талиге

вСвои впечатления об игре я кратко накидал в жж, но это так, заметки на полях.

Если же говорить серьезно (а именно Дайрик располагает меня к сереьзности!), то игра удалась. Все, что хотел, я от нее получил и даже больше. Наверно, никогда раньше я так не любил своих персонажей, как Марселя Валме. Собственно, это и отразилось на том, что мне удалось с ним сжиться. Настолько, что это даже отчасти перешло на послеигровую жизнь (ха! есть ли жизнь после игры? не-а!). Наверно, мы с ним изначально похожи в понимании мира.

Свои "спасибо" я высказал всем еще на полигоне. Но повторюсь. Скажу Спасибо не всем, а только тем, с кем удалось больше всего поиграть.

В первую очередь, спасибо мастерам. Мне удалось понаблюдать за подготовительным этапом игры, могу сказать, что это был титанический труд! Но он окупился. Все игроки остались довольны. Их персонажам - тоже отдельное спасибо. Марсель до глубины души остался предан своей королеве и готов был защищать ее от всех и вся. Он так и не смог привыкнуть к новой королеве, и это была главная причина, по которой он отправился на войну. Талиг без Катарины - не настоящий Талиг! И спасибо Рокэ, который взял Марлеся с собой на войну. Для графа Валме это был первый взрослый, самостоятельный, обдуманный шаг.

Спасибо моей очаровательной сестре Шарлотте, которая дала мне почувствовать себя заботливым старшим братом. Лучшей сестры я и не мог себе пожелать - она походила на меня темпераментом (переодевания в мужское платье, игра в азартные игры), но, в то же время, серьезно отнеслась к семейной чести.

Спасибо Арно Савиньяку, моему близкому другу и собутыльнику, за его легкий нрав и веселое отношение к жизни. Я очень рад, что выда сестру замуж именно за этого человека.

Спасибо Арлетте, безусловно, лучшей из женщин. Умная, расчетливая, обаятельная, она могла бы управлять целой страной. Мать двоих взрослых сыновей, не утратившая легкости и девичей прелести. С ней было прекрасно танцевать! Несмотря на то, что она отвергла предложение Марселя стать его супругой, Марсель продолжал писать ей дружеские письма во время войны. И в письмах этих не было его обычного позерства. В них было то, чего от него мало кто мог ожидать, - размышления о политике и о судьбе родного Талига.

 

 

Я очень рад, что на этом история Кэртианы не закончилась, и в июне намечено продолжение игры. Закаленный в войне Марсель, повзрослевший, но все такой же веселый и легкий на подъем. Мир в ожидании второй войны. Мир накануне излома.

 

 

 

---

и все стало... хорошо

Да, да, совсем неплохо. Закончены мои стенания на Дайриках, постепенно я вернулся в жж, почти окончательно, почти... ))

Итак, перемены есть, перемен много. К осени, если все сложится, у меня будет своя квартира (если не сложится - то квартира тоже будет, но попозже). Мечтаю о проспекте Энгельса, конечно За пару месяцев, что мы с Лисом там живем, я искренне полюбил этот район с парками, озерами, соснами и громкоголосыми птицами.

Вяло сдаю текущую сессия, настроенеи совсем не учебное. Сдано 9 предметов, осталось еще 8, скууууучно. Даже не расстроюсь, если выгонят.

---

так бывает

Так бывает... ты чувствуешь, что земля уплывает из-под ног. Как будто ты теряешь себя самого: мысли, чувства, желания. ты не понимаешь, чего хочешь, куда идти и что теперь делать. Впереди столько путей, но они пугают. Тем, что за спиной нет никого, кто омг бып рикрыть, поддержать. И все решения - такие важные, такие сложные. С кем советоваться? Все говорят разное. Шаг - и ты полетишь в пустоту. Включен Контакт, включено еще что-то общательное, но не потому, что я с кем -то переписываюсь - а просто, чтобы чувствовать, что я не один. В голове гулко. Хочется уехать жить в другой город, в другую страну, стать золотоискателем, вложить все деньги в завод по разведению лошадей, отравить тех, кто давно мешает жить... И я понимаю, что на самом деле могу это сделать. Жутко. Я не знаю, чего ожидать от самого себя. И поэтому уже пару лет я зависаю в этом мире, болтаясь, как.... И не делаю ровным счетом ничего.

Зато, черт возьми, меня называют мягким, неконфликтым. Я же всех слушаюсь, всех понимаю, со всеми лажу. Да
же с теми, кому по морде дать хочется. Даже с теми, кому нужно дать по морде. Даже с теми, кто втаптывает меня все глубже в грязь.

Я заню, мне стоит только позвонить друзьям. И будут советы и сочувствие. но как только придет время помогать чем-то (пригласить меня пожить к себе, помочь с документами или что-то такое), все скажут, что у них есть свои проблемы или что они согласны помочь, но лишь "в крайнем случае". И они ТАК это скажут, что я лучше буду ночевать на вокзале, чем у них.

 

---

странное

Странное ощущение - будто это и не я живу. Холодно, жарко, хочется спать или есть - не ощущаю почти. Как будто сверху смотрю на похождения собственного тела. Чаще всего даже не задумываюсь над тем, что делаю: зовут в гости - иду, простя что-то сделать - делаю. Порой становится так забавно, задаюсь вопросом: а нафига? И не нахожу ответа. Иногда посреди улицы будто просыпаюсь, обнаруживая себя в странных местах. И - почти никаких ощущений. И симпатии, и антипатии - на автомате. Помню, что раньше сок персиковый любила - покупаю сок. Но мне на самом деле его совсем не хочется.

Я не могу отследить момент, когда что-то пошло не так. Это случалось шаг за шаогм, потсепенно. Теперь "не так" стало так много, что я не представляю, за что хвататься. И не знаю, есть ли я на самом деле. Я приучился соглашаться и не спорить, идти по пути наименьшего сопротивления. А меня самого - вздорного,
задиристого, безбашенного - не стало.

---

Рысик

С одной стороны - очень суетно.

Возила Рыся к ветеринару, за 20 минут с нас взяли 800 рублей (( Завтра хотят еще 3000 рублей за прививки, витаминки, осмотр, анализы и лекарства. Котенок ослаблен сильно, за двое суток поел только немного сметанки. Из хорошего могу только сказать, что это точно котик. И что ничего опасного для человека у него нет. Из плохого - у него есть глазной вирус. которым может заразиться мой первый кот. Нервы и еще раз нервы, снова нет денег, вообще никаких.

С другйо стороны - снова есть возможность заниматься делами и не думать о том, что творится в сердуе )) Попой чувствую - в сердце творится что-то неладное. Надеюсь, что к тому времени, как приду в себя. разбираться уже будет не с чем.

---

Я шла с работы забирать Алису из садика. Вижу - женщина котенка отдает. Ну, они часто там стоят, отдают. Я решила пройти мимо. А потом... Что-то щёлкнуло в голове. Котёнок был невероятно поход на рысь - красивый такой, крапчато-полосатый. Я не люблю котят, у меня сложные отношен
яи с мамой, которая не любит животных и не любит того кота, который у нас есть сейчас. Но я взяла котенка. Рысик... дикаватый, красивый. И хвост не морковкой, как у малышни обычно, а пушистый. Спит за батареей, не ест. Чувствую, будет с ним еще хлопот. Герлин мой фырчит, пытается на пасть на малыша (( Странно, ведь Герлин сам попал ко мне в возрасте 7 лет, из семьи с собакой. А теперь ревнуе. Надеюсь, это пройдет. Мама рвет и мечет. А я просто улыбаюсь. Мне очень нравятся коты, всегда хотела иметь двух.

---

усталый и жутко довольный я

Суббота... Сказочная, неповторимая! День состоял из приятных
мелочей. Просто все складывалось и получало. С утра - Лис дала мне
поспать, встали мы достаточно поздно. Потом я нашел в магазине то, что давно
искал - сережки! )) Причем интересно поулчилось - в магазине бижутерии купил
себе 4 маленьких гвоздика (2белых кубика с белыми точечками, 2 белых кубика с
черными). А потом в магазине тканей обнаружил классные подвесы. Уж не
знаю, для чего в оригинале они предназначались, но из птички с распахнутыми
крыльями получилась отличная крупная сережка в левое ухо ))) Все же мне очень
нравятся крылатые во всех их проявлениях. Потом я нашел габардин на 2 пары
брюк, которые собираюсь шить в ближайшее время на игру и просто так. Одни будут
широкими (клеш от бедра), вторые - узкие к низу, чтобы заправлять в высокие
сапоги. И обе пары - с высокой посадкой!!!! Чтобы не на бедрах держались, а где
положено. И сидели по фигуре. Так, что же потом... Ага, мы с мелким ходили в
бар. 100 лет мечтал туда выбраться! И вуаля - классный бар под названием
Конакт. Василеостровское пиво и суши - в одном месте. Я объелся, как слоник )))
Чувствовал себя округлым и счастливым. 2 часа сидели, болтали снова о какой-то
ерунде, было так... расслабленно, что ли. А потом побродили по магазинам, чем я
не занимался тоже очень давно. Купил всем подарки на 8 марта ура! теперь
об этом не будет болеть голова. А вечером я занимался покупкой и перевозкой
мебели, очень удачно, но об этом расскажу позднее, сейчас спать хочется. И себя
уложить, и мелкого моего ))

---

про красивые страдания

Женсикй театр Металлия - проект особенный. Я давно уже слышала о нем только самые лучшие отзывы, наконец, мне выпала возможность посмотреть записи их мюзиклов (подробно о театре читать тут: vk.com/club14623403) . Постановки действительно стоят того, мне понравилась игра актеров, понравились голоса девушек. И пришла я к одному поразительному выводу - всем этим героям на сцене НРАВИТСЯ страдать. Красиво и пафосно, с серьезными минами. Причем - не по делу. Вместо того, чтобы думать и действовать они стоят на месте и оценивают свои шансы, заламывают руки и т.п. (Лидия дает сестре разрушить свадьбу, родители стоят и смотря, как на их глазах убивают дочь...). Приятным исключением оказалась главная героиня "Розы Вампиров" - пока отстальные тупили, оан сделала ВСЕ, чтобы взять ситуацию в свои руки. Ее назвали слабой - она пошла мир завоевывать (что делала весьма успешно), у нее случилась безответная любовь - она убила сопреницу, посла на костер любимого, а потом несколько сотен лет искала его возрожденную ипостась. Остальные же... нет слов! Главные герой 400 лет воевал с ней (на полном серьезе!), и только в конце до него дошло, что женщина с ним не воюет, а любит его )))

теперь всякий раз, когда мне хочется написать жалостливый пост или пожаловаться кому-то, я вспоминаю "розу Ветров", мне становится смешно и желание жаловаться отпадает. НАСТОЛЬКО пафосно и красиво у меня, наверняка, не получится, тогда какого фига? )))

---

Очень спокойное состояние. Спокойное, философское и немного грустное. Как будто смотрю на мир сквозь толщу воды - нет ярких эмоций, нет боли, но общее ощущение заторможенности волнует. А еще мне впревые за долгое время - одиноко. Скорее всего потому, что скоро я буду жить совсем одна (ну, с Лисом, конечно, но она пока не поддержка для меня). Мне привычно жить с семьей, ощущать себя как будто в гриффиндорской гостиной, среди друзей. Но я не могу вернуть это прекрасное ощущение - потому что не могу снова начать доверять. Зима была слишком холодной.

 

А в остальном - все здорово. Нет больше этих кошмарных морозов, солнышко светит. Вот сидишь за работой и время от времени бросаешь взгляд в окно. А там - солнце и птички, голуби уже начали приставать
друг к другу в преддверии весны. И хочется жить. Хочется валяться в снегу, визжа от восторга, бултыхать лапами в возухе и щуриться.

Мне жутко нравится моя работа. Это странно - мне никогда не нравилось шить. А теперь очень нравится. Нравится ощущение, когда материя под руками обретает форму, становится чем-то красивым. И пусть не я придумываю модели или делаю выкройки (ах, как мне хочется скорее научиться и тому, и другому!!). Все равно пара стажков, пусть черновых, пусть неумелых - мои. Мои руки касаются этих вещей, мой труд, мое время перетекают в них. И я знаю, что новым хозяевам будет приятно носить их. А еще за шитьем успокаиваются мысли и чувства. А еще - ощущаешь себя нужной в процессе работы. И состоятельной - когда ты сама можешь заработать на новую одежду и обувь для своего ребенка.

---

еще - 1

Я уже как-то обсуждал тему о том, чем плохо предвидеть что-то заранее. Считается, что в этом случае все жизненные трагедии ты переживаешь 2 раза, и это намного больнее. Есть еще версия, что ты именно своим предвидиньем даешь им шанс сбыться - потому что начинаешь верить в неудачу. Но я предпочитаю все равно знать заранее. Кто предупрежден - тот вооружен. Да и мне свойственно биться до конца (ну не привык я признавать поражения).

Остается только надеяться на "рано или поздно, так или иначе".

И словами "мне жель" или "мне больно" этого не передать совсем.

И я знаю, что всё правильно. Что "Утром я готов был расплакаться от того, что все люди в нашей жизни - временное явление. А вечером уже хитро и радостно скалился. Все ЛЮДИ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!". И все равно.

У меня в левой руке - блестящие бусы и феньки. А в левой - волшебный огонь. Одни по дходят и хватают нужные бусики. Другие тщательно в них роются, перебирая. Но тоже - берут и уходят. А я жду того, кто захочет вечно смотреть на волшебство, быть рядом с волшебством и греться им.

 

Я умею отпускать (я вообще против насильного удерживания). Но это не значит, что мне легко это делать или что мне это нравится.

 

В общем, правда удачи, мой маленький принц......

...................................................................

..................................................................

...............................................

 

---

про лиса

Когда-то последние 4 строчки этого стихотворения занчили для меня очень многое. Но это было давно. сейчас - только грустная улыбка. и тихая, светлая радость от того, что это, чёрт возьми, просто было в моей жизни. Было - и это так здорово, что было. Спасибо, Джун, что откопала полную версию стихотворения. Жаль, так и не нашла я автора.

 

 

Береги свою розу, мой маленький принц:

Этот нежный бутон слишком слаб для Сибири.
Пусть твоё обожанье не знает границ -
Ей действительно нужно, чтоб так и любили.
Кто я в ваших разборках? Чужая ладонь
Не узнает тепла, не подарит свободы...
На моих волосах поселился огонь
В раннем детстве. И вот, сквозь "гарньеры" и годы
Всё живёт рыжина. Да уж, шкура жива,
Не считать же серьёзными парочку шрамов
От капканов (и пирсинга). Что ж, как дела?
Я всё время была для тебя слишком странной.
В общем, правда удачи, мой маленький принц,
Береги свою розу, свой рай на планете...
Я - всего лишь лисица. Из тысяч лисиц.
Мы в ответе за тех... Нет, уже не в ответе.

---

о жалости

Итак, спасибо моему мелкому за то, что поделился интересным автором. Алексей Смирнов и немного практической психологии: alex-therapy.narod.ru/jalost.html.

То, что зацепило (слишком в тему, к сожалению).

 

Существует как бы два вида жалости. Экзистенциальная - "жалею потому что чувствую жалость" и "хочу жалости, потому что хочу чтобы пожалели". И каузальная - "жалею потому что он жалок, беден, несчастен, убог" и "прошу жалости потому что чувствую себя жалким, бедным, несчастным, мне плохо". Т.е. при каузальной жалости чтобы пожалели надо сначала чтобы стало плохо, надо причинить себе боль, или сделать так, чтобы ее причинил кто-то, или найти ее в своем текущем опыте. Однако таким образом получать жалость можно только до тех пор, пока плохо. А ведь когда я что-то получаю, то становится хорошо. Вот почему при каузальной жалости многим так хорошо и не становится, получения не происходит. Чем больше получаешь, тем больнее, тем жалостнее становится. А иначе "За что ж меня жалеть то, если мне хорошо становится? Или я тогда должен несчастье уже не переживать, а придумывать?". Кстати эта "надуманность" переживания поводов для жалости мне, как жалеющему, часто очень мешает (неконгруентно). Особенно раздражает безаппеляционность "жалкого": "Ты что, не видишь, как мне плохо?!!!".

Какой из этого выход?



А очень просто. Можно взять и попросить о том, чтобы пожалели, ни за что, просто так, потому, что этого хочется. Ну что тебе, жалко что ли?



Когда хочется жалости? Когда сил мало, мало энергии, и ее уже нет на то, чтобы осуществить контакт в режиме вызывания восхищения, и не хватает, чтобы удовлетвориться сочувствием (хорошо, но мало), и нет сил на ответную нежность для поддержания контакта, а хочется просто положить голову на колени или на грудь к другому и отдыхать в этом, набираться сил, как отдыхаешь упав на траву под деревом после 10 километрового марш-броска. Что потом? Потом уже хватит сил и для того, чтобы принять сочувствие и поддержку или может быть справиться с этим самому. Но сначала пожалейте. Или даже если силы есть, а просто хочется знать, что есть всегда возможность воспользоваться этим. Есть кто-то, кто пожалеет, не выясняя насколько мне это "объективно" надо.

---

7 февраля

Синтия Ленон после развода с мужем сказала, что они
всё равно будут вместе. Не в этом мире, так в каком-то другом. Я никогда не
понимал этих слов. Будучи заядлым материалистом, не веря ни в бессмертие, ни в
перерождение души. Не верил – и всё равно запомнил, и вот они всплыли в моей
памяти, совсем неожиданно, морозным вечером седьмого февраля.

Я стоял у
типового пятиэтажного дома и смотрел в окна третьего этажа, где, несмотря на
позднее время, горел свет. Там жила моя любимая женщина со своим мужем и двумя
детьми. Она всегда была прекрасной женой и любящей матерью. Именно такой, о
которых пишут в книгах. Она не изменяла мужу, ни единого раза за десять лет. Но
последние четыре года она любила меня. По крайней мере, говорила, что любила. Я
не хочу думать о том, что на самом деле это была усталость от неизменной и
рутинной семейной жизни, погоня за новыми впечатлениями. Хотя в глубине души
точно знаю, что изначально всё было мое – моя надежда, моя любовь, мое желание.
С того самого момента, как увидел ее на выставке современного искусства. Моя
женщина – художник, и я горжусь ею. Я влюбился в ее картины после первых трех
минут: пастельные тона, размытые образы, мосты и фонари. Печальное, тихое,
светлое настроение осени. Именно то, которое не вгоняет в беспросветную тоску,
а заставляет тепло и устало улыбаться. И мне до ужаса захотелось обнять того
человека, который нарисовал все это, обнять так крепко, как можно обнимать
только очень близкого друга. Переплести пальцы, подышать в ухо и сказать «я
рядом». Но, конечно же, и восхищение, и попытки завязать знакомство для нее
были не в новинку. Она окинула меня строгим взглядом, выдала пару дежурных фраз
и отвернулась. И целых полгода мне пришлось довольствоваться походами на
выставки, скупкой открыток и чтением ее блога (пишет она так же великолепно,
как и рисует). И только потом мы случайно встретились в кафе на вокзале (она
ждала приезда подруги из другого города, я только что проводил маму).
Разговорились, посмеялись каким-то старым шуткам. Обсудили последнюю выставку в
лофт-центре. Я рассказал, что работаю фотографом и пригласил ее на фотопрогулку
по городу. Так завязалась дружба. Что нравилось мне в ней? Ведь ее сложно
назвать красивой или обаятельной. Многим она кажется высокомерной, манерной и
унылой. Она не умеет радоваться мелочам, не умеет болтать о пустяках и не
пытается заигрывать. Но когда держишь ее за руку, возникает ощущение, что все в
мире идет так, как должно. Что тебе есть, куда возвращаться, есть, ради кого
совершать подвиги. Я черпал в ней вдохновение, и то, что мои работы прошли
отборочный тур в международном конкурсе – наполовину заслуга моей возлюбленной.

Мы дружили четыре года, а потом она вышла замуж. За
мужчину, которого никогда не любила, но безмерно уважала. Который умел
зарабатывать деньги и нравился ее родителям. Я пытался отговорить ее, убеждал,
что когда-нибудь она полюбит, и тогда вся налаженная семейная жизнь полетит
прахом. Что вечерами она будет умирать от тоски, обнимая мужчину, на которого
не сможет смотреть с восхищением. Что она никогда не простит ему его слепой,
его наивной любви, нежеланной и несвоевременной. Но она не стала меня слушать –
повесила трубку. Я всю ночь провел перед монитором компьютера, обрабатывая
фотографии и обсуждая заказы. А наутро понял, что люблю ее.

Странное, нелепое чувство. Что весь мир разрушится,
если я потеряю эту женщину. Что она каким-то непостижимым образом стала частью
меня. Я понял, что сойду с ума, если не поцелую ее. Но этот поцелуй мог
разрушить все то, что она много лет строила. Поэтому я снял деньги со своего
счета и уехал на пару месяцев в Индию. Путешествовал налегке по юным районам,
делал снимки, курить начал. И вернулся с твердой уверенностью, что хотя бы
попытаюсь завоевать. Не построить короткий роман, не ходить иногда на свидания.
А добьюсь, черт возьми, я добьюсь взаимности.

Она рассказывала мне, как счастлива в браке, что все
сложилось так, как она мечтала. Рассказывала о новой работе дизайнером. А потом
спросила, зачем я пригласил ее погулять. «Я хочу, чтобы ты стала моей». «Твоей
кем?». «Просто – моей». Она говорила, что люди не вещи, что я эгоист и
собственник. Что у нас разные понятия о жизни, разный взгляд на отношения. А в
глазах было столько мольбы, что у меня мурашки по спине бежали. И тогда я
понял, что она давно влюблена в меня, но никогда не признается в этом даже
самой себе.

Мы снова долго не виделись. Может, год, может,
полтора. Начали переписываться по электронной почте. И когда я снова увидел ее,
она уже ждала первого ребенка. Я начал постепенно осторожно возобновлять нашу дружбу:
водил ее на выставки, кормил мороженым, дарил новые книги. Моя забота очень
быстро переросла в ухаживания, но моя возлюбленная, кажется, не возражала. Она
призналась мне в любви. Когда дочке не было еще и года. Я предложил ей
развестись с мужем и выйти замуж за меня, но она отказалась, безо всяких
объяснений. Следующие несколько лет были долгими и сложными. Мы переписывались
ночами и бурно ссорились, я ревновал, она плакала. В итоге мы расстались.

Я много размышлял над тем, почему она не ушла из
семьи. И только потом понял – моя женщина была слабой. Ей нравилась ее вечная
осень, она могла хандрить, переживать, но так ничего и не делать для того,
чтобы вырваться, взлететь к ликующей весне. Любила ли она меня? Уверен, что
нет. Ей нравился наш красивый, ни к чему не обязывающий роман, затянувшийся на
годы. Ей нужно было знать, что и для нее в этом мире существует частичка любви.
Видеть мои восхищенные глаза и постоянно слышать о том, что она важна, нужна и
необходима. Мне неприятно думать о том, что именно на этом цементе держались
кирпичи ее надежной, стабильной семейной жизни.

Она позвонила мне, после рождения второй дочери. Просила
о встрече. И ее голос дрожал так сильно, как никогда раньше. Она пришла на
свидание в белом платье, похожая на невесту,
все еще девчонка, несмотря на свой возраст. И я знал, что могу позвать ее – и
она пойдет со мной. Что могу взять ее за руку и раз и навсегда увести от мужа,
от прежней жизни, в которой было все: радость, удовлетворение, работа,
стабильность. Не хватало только любви. И горячего чая с медом в полночь. И
яичницы в виде сердечка. И открыток с пушистыми медведями. Но я понимал, что
стоит мне настоять на своем – и она сломается, сломается окончательно. Не
сможет вынести ни осуждения родных, ни злых взглядов, ни сплетен. Разве мог я
сделать истеричкой свою любимую? Разве мог превратить ее в обычную скандальную,
опустившуюся тетку? Я смотрел у ее глаза, любимый до боли, до отчаяния. И знал,
что без них вся моя жизнь полетит прахом, сложится, как карточный домик. А еще
знал, что если скажу ей обо всем этом, то она уже не сможет быть счастлива в
своем привычном мирке. Что через неделю или год она наглотается таблеток или
спрыгнет с самой высокой крыши. Потому что поймет, какой пустой и серой может
быть жизнь без любви.

Я бросил ее. Бросил с такой жестокостью, на которую
вообще был способен. Играл подонка, говорил, что не люблю и не любил. Что
испытывал к ней страсть и только, что у меня было много других женщин. И
смотрел в ее помертвевшее, застывшее лицо. И ненавидел себя за ложь, и не мог
иначе.

Полгода – как в тумане. Один большой, не
прекращающийся загул. Какая-то девчонка, поклонница моего творчества, с которой
мы встречались «для галочки». Банкеты, вечеринки, друзья. Поездки по всему
миру. Тщательно построенная иллюзия счастливой жизни. И – боль, перемешанная с
радостью. Боль от того, как легко она поверила моим словам, что не попыталась
за маской равнодушия разглядеть нечто большее. И радость от того, что поверила.
Что смогла остаться с мужем и дальше заниматься творчеством. Писала, конечно, записи
в своем блоге, полные отчаяния. Но ни разу так и не позвонила мне. Моя
глупышка! Если бы только знала, что один звонок мог решить все, что я бы
примчался к тебе с другого континента,
на колени бы упал, лишь бы простила. Жизнь бы свою перекроил ради тебя. А,
может, она и знала. И именно поэтому не позвонила.

Вчера она прислала мне смс. С одним словом: «Приходи».
Но я на него так и не ответил. Я решил навсегда забыть ее. Ведь это не я
проиграл ее другому мужчины. Это я и она проиграли нас этому миру,
обстоятельствам, стереотипам. А, может, никогда и не было этого «мы», да и быть
не могло. Потому, что если могло бы – обязательно бы случилось. Ведь в наших
отношениях было так много ее самой, ее детей, ее мужа. И совсем не было меня.
Как говорил мой лучший друг: «Не переживай о том, что не можешь сделать свою
женщину счастливой. Просто, скорее всего, это не твоя женщина».

Мне предложили выгодный контракт в Америке, и завтра
мне предстоит навсегда покинуть Россию. Во мне нет ни сожаления, ни отчаяния,
ни боли. Печальное, тихое, светлое настроение осени (и неважно, что сейчас
февраль).

Пустота.

И единственным проблеском надежды оказалась мечта о
том, что в каком-то другом мире, в совершенно иной реальности мы с ней обязательно
будем вместе. А, может, уже вместе. Бесконечно долго гуляем по любимому нами
городу, играем в снежки. И моя неповторимая женщина смеется так весело и
задорно, как не умеет смеяться здесь, в этом мире. И смотрит на меня сияющими
глазами, и сжимает мою руку крепко-крепко, почти до боли. И в этот миг у меня
возникло ощущение, что в этом мире я похоронил свою любимую женщину.

@темы: рассказ, мое творчество

---

снова здесь

Итак. я снова зедсь после продолжительного перерыва.

Чсетно признаться - всё это время не было желания вести дневник. По многим причинам. Но главное - у меня просто не получилось описать все то, что происходило в голове и в сердце. Да и все изменения сводятся к одной фразе: "Я стал другим". Не как Феникс, который рассыпался пеплом, а потом родился заново. А как гусеница, которая завернулась в кокон, а теперь вылупилась драконом. Я чувствую себя более свободным, очень сильным и... не-добрым. Именно не злым, а недобрым. Сегодня человек, которого я считал очень дорогим и близким, написал, что мне присущи "сволочизм и лёгкая степень дебилизма". И я сам удивился тому, что эта фраза меня совершенно не задела.